Неточные совпадения
Всё успокоилось: в
гостинойХрапит тяжелый Пустяков
С своей тяжелой половиной.
Гвоздин, Буянов, Петушков
И Флянов, не совсем здоровый,
На стульях улеглись в столовой,
А
на полу мосье Трике,
В фуфайке, в старом колпаке.
Девицы в комнатах Татьяны
И Ольги все объяты сном.
Одна, печальна под окном
Озарена лучом Дианы,
Татьяна бедная не спит
И в
поле темное глядит.
Клим зажег свечу, взял в правую руку гимнастическую гирю и пошел в
гостиную, чувствуя, что ноги его дрожат. Виолончель звучала громче, шорох был слышней. Он тотчас догадался, что в инструменте — мышь, осторожно положил его верхней декой
на пол и увидал, как из-под нее выкатился мышонок, маленький, как черный таракан.
«Ух, уф, ах, ох!» — раздавалось по мере того, как каждый из нас вылезал из экипажа. Отель этот был лучше всех, которые мы видели, как и сам Устер лучше всех местечек и городов по нашему пути. В
гостиной, куда входишь прямо с площадки, было все чисто, как у порядочно живущего частного человека: прекрасная новая мебель, крашеные
полы, круглый стол,
на нем два большие бронзовые канделябра и ваза с букетом цветов.
Кетчер махал мне рукой. Я взошел в калитку, мальчик, который успел вырасти, провожал меня, знакомо улыбаясь. И вот я в передней, в которую некогда входил зевая, а теперь готов был пасть
на колена и целовать каждую доску
пола. Аркадий привел меня в
гостиную и вышел. Я, утомленный, бросился
на диван, сердце билось так сильно, что мне было больно, и, сверх того, мне было страшно. Я растягиваю рассказ, чтоб дольше остаться с этими воспоминаниями, хотя и вижу, что слово их плохо берет.
В большинстве случаев гости остаются ночевать; мужчины располагаются спать в зале и в
гостиной вповалку
на разостланных по
полу перинах; женский
пол разводят по комнатам барышень,
на антресолях.
На следующий вечер старший брат, проходя через темную
гостиную, вдруг закричал и со всех ног кинулся в кабинет отца. В
гостиной он увидел высокую белую фигуру, как та «душа», о которой рассказывал капитан. Отец велел нам идти за ним… Мы подошли к порогу и заглянули в
гостиную. Слабый отблеск света падал
на пол и терялся в темноте. У левой стены стояло что-то высокое, белое, действительно похожее
на фигуру.
Любовь Андреевна угнетена; она упала бы, если бы не стояла возле кресла и стола. Варя снимает с пояса ключи, бросает их
на пол, посреди
гостиной, и уходит.
«Екатерина Ивановна, — пишет он, — усаживала их (гиляков) в кружок
на пол, около большой чашки с кашей или чаем, в единственной бывшей во флигеле у нас комнате, служившей и залом, и
гостиной, и столовой.
Иохим участливо посмотрел
на мальчика, потом кинул пренебрежительный взгляд
на немецкую музыку и удалился, стукая по
полу гостиной своими неуклюжими «чоботьями».
Когда странную музыку ставили
на пол в
гостиной, она опять отозвалась глухим гулом, точно угрожая кому-то в сильном гневе.
Пармен Семенович встречал гостей в передней, жал им руки, приветливо кланялся и разводил, кого в зал и в
гостиную, где был собран женский
пол и несколько мужчин помоложе, а кого прямо
на лестницу, в собственные покои Пармена Семеновича с его холостым сыном.
Как ни слаба была полоска света, падавшая
на пол залы сквозь ряд высунутых стульями ножек, но все-таки по этому
полу, прямо к
гостиной двери, ползла громадная, фантастическая тень, напоминавшая какое-то многорукое чудовище из волшебного мира.
Вязмитинова неслышными шагами подвинулась за занавеску, и через полминуты Розанов услыхал, как щелкнул замок в ее ванной. Вслед за тем Женни выскочила, как бы преследуемая страшным привидением, схватила со стола свечу и побежала через зал и
гостиную в кабинет мужа. Во все это время она судорожно совала что-то в карман своего платья и, остановясь у мужниного письменного стола, что-то уронила
на пол.
Распорядясь и поручив исполненье Александре Ивановне, мать принарядилась перед большим,
на полу стоящим, зеркалом, какого я сроду еще не видывал, и ушла в
гостиную; она воротилась после ужина, когда я уже спал.
В зале стояла мебель из
гостиной, в
гостиной — из залы;
на нескольких стульях было разбросано платье и валялись
на полу сапоги;
на столе стоял чайный прибор и недоеденный кусок ростбифа.
Мало-помалу образовались в зале кружки, и даже Алексей Дмитрич, желая принять участие в общем разговоре, начал слоняться из одного угла в другой, наводя
на все сердца нестерпимое уныние. Женский
пол скромно пробирался через зал в
гостиную и робко усаживался по стенке, в ожидании хозяек.
Сквозь другие три окна, с тенями рам, лежат цельные яркие четырехугольники;
на некрашеном
полу гостиной,
на одном из них, по старой привычке, лежит Милка и, насторожив уши, вглядывается в ходящих мух по светлому четырехугольнику.
В
гостиной были низкие потолки. Они давили Передонова. Мебель тесно жалась к стенке.
На полу лежали веревочные маты. Справа и слева из-за стены слышались шопоты и шорохи. Из дверей выглядывали бледные женщины и золотушные мальчики, все с жадными, блестящими глазами. Из шопота иногда выделялись вопросы и ответы погромче.
Один начальник как приехал, так первым делом приступил к сломке
пола в губернаторском кабинете — и что же? сломать-то сломал, а нового
на его место построить не успел! «Много, — говорил он потом, когда прощался с нами, — много намеревался я для пользы сделать, да, видно, Богу, друзья мои, не угодно!» И действительно, приехал
на место его новый генерал и тотчас же рассудил, что
пол надо было ломать не в кабинете, а в
гостиной, и соответственно с этим сделал надлежащее распоряжение.
Ровно в шесть часов вечера приехал добродушный немец в Голубиную Солободку, к знакомому домику; не встретив никого в передней, в зале и
гостиной, он хотел войти в спальню, но дверь была заперта; он постучался, дверь отперла Катерина Алексевна; Андрей Михайлыч вошел и остановился от изумления:
пол был устлан коврами; окна завешены зелеными шелковыми гардинами; над двуспальною кроватью висел парадный штофный занавес; в углу горела свечка, заставленная книгою; Софья Николавна лежала в постели,
на подушках в парадных же наволочках, одетая в щегольской, утренний широкий капот; лицо ее было свежо, глаза блистали удовольствием.
Вдруг в передней раздался звонок. У меня екнуло сердце. Уж не Орлов ли это, которому пожаловался
на меня Кукушкин? Как мы с ним встретимся? Я пошел отворять. Это была
Поля. Она вошла, стряхнула в передней со своего бурнуса снег и, не сказав мне ни слова, отправилась к себе. Когда я вернулся в
гостиную, Зинаида Федоровна, бледная, как мертвец, стояла среди комнаты и большими глазами смотрела мне навстречу.
Прошло полчаса, час, а она все плакала. Я вспомнил, что у нее нет ни отца, ни матери, ни родных, что здесь она живет между человеком, который ее ненавидит, и
Полей, которая ее обкрадывает, — и какою безотрадной представилась мне ее жизнь! Я, сам не знаю зачем, пошел к ней в
гостиную. Она, слабая, беспомощная, с прекрасными волосами, казавшаяся мне образцом нежности и изящества, мучилась как больная; она лежала
на кушетке, пряча лицо, и вздрагивала всем телом.
На другой же день по приезде в Петербург я отправился к Орлову. Отворил мне толстый старик с рыжими бакенами и без усов, по-видимому немец.
Поля, убиравшая в
гостиной, не узнала меня, но зато Орлов узнал тотчас же.
Я прошелся по террасе, еще крепкой и красивой; сквозь стеклянную дверь видна была комната с паркетным
полом, должно быть,
гостиная; старинное фортепиано, да
на стенах гравюры в широких рамах из красного дерева — и больше ничего.
Это помещение, не очень большое, было обставлено как
гостиная, с глухим мягким ковром
на весь
пол. В кресле, спиной к окну, скрестив ноги и облокотясь
на драгоценный столик, сидел, откинув голову, молодой человек, одетый как модная картинка. Он смотрел перед собой большими голубыми глазами, с самодовольной улыбкой
на розовом лице, оттененном черными усиками. Короче говоря, это был точь-в-точь манекен из витрины. Мы все стали против него. Галуэй сказал...
Я чувствую, что долее я не могу видеть ни своей лампы, ни книг, ни теней
на полу, не могу слышать голосов, которые раздаются в
гостиной.
Растерявшись при совершенном безлюдьи, за исключением беспомощной девочки сестры (отец находился в отдаленном кабинете), несчастная, вместо того чтобы, повалившись
на пол, стараться хотя бы собственным телом затушить огонь, бросилась по комнатам к балконной двери
гостиной, причем горящие куски платья, отрываясь, падали
на паркет, оставляя
на нем следы рокового горенья.
В дверях
гостиной, лицом ко мне, стояла как вкопанная моя матушка; за ней виднелось несколько испуганных женских лиц; дворецкий, два лакея, казачок с раскрытыми от изумления ртами — тискались у двери в переднюю; а посреди столовой, покрытое грязью, растрепанное, растерзанное, мокрое — мокрое до того, что пар поднимался кругом и вода струйками бежала по
полу, стояло
на коленях, грузно колыхаясь и как бы замирая, то самое чудовище, которое в моих глазах промчалось через двор!
Михайло Егорыч, впрочем, был дома и обходил свои
поля, потом он пришел в комнаты и лег, по обыкновению, в
гостиной на диване.
— Он не лжет, я люблю того человека и ненавижу вас! — вскричала она почти безумным голосом, и в ту же минуту раздался сильный удар пощечины. Анна Павловна, как пласт, упала
на пол. Мановский вскочил и, приподняв свою громадную ногу, хотел, кажется, сразу придавить ее; но Савелий успел несчастную жертву схватить и вытащить из
гостиной. Она почти не дышала.
Павел, услышав стук, вошел в
гостиную и увидел Юлию почт» мертвую
на полу.
Войдя в
гостиную, Юлия приостановилась и, вырвавшись из рук служанки, совершенно без чувств упала
на пол.
Павел не решался играть ни в бостончик, ни в банк, говоря, что он ненавидит карты. Михайло Николаич от скуки принялся было возиться с Костей
на полу, но и это запретил приехавший доктор, говоря, что шум вреден для больной. Масурову сделалось невыносимо скучно, так что он вышел в
гостиную и лег
на диван. Павлу, который обыкновенно очень мало говорил с зятем, наконец сделалось жаль его; он вышел к нему.
В доме он уже никого не встретил, все выскочили в сад; одни только девочки, дочери Ипатова, попались ему в коридоре, возле передней; помертвев от испуга, стояли они в своих белых юбочках, с сжатыми руками и голыми ножками, возле ночника, поставленного
на полу. Через
гостиную, мимо опрокинутого стола, выбежал Владимир Сергеич
на террасу. Сквозь чащу, по направлению к плотине, мелькали огни, тени…
«Ему уж представляется милый Никольский дом, — думала я; глядя
на него, — и утренний кофе в светлой
гостиной, и его
поля, мужики, и вечера в диванной, и ночные таинственные ужины.
В
гостиной симметрично стояла мебель, висели портреты и
на полу расстилались домашние ковры и полосушки.
Сначала она бросила было
на пол присланный ей в подарок браслет и велела отказать официанту, которому заказан был вечер, но потом, проплакавшись, распорядилась снова о вечере и подняла с
полу браслет, а часу в первом, одевшись, и одевшись очень мило и к лицу, надела даже и браслет и вышла в
гостиную, чтобы принимать приезжающих гостей с поздравлением.
Стены, потолок, лампа и ковер
на полу замигали ей насмешливо, как бы желая сказать: «Прозевала! прозевала!» Она с плачем бросилась из спальни, шмыгнула в
гостиной мимо какого-то незнакомого человека и вбежала в кабинет к мужу.
Однажды поутру, часов в двенадцать, всё семейство Перекатовых собралось в
гостиную. Муж, в зеленом круглом фраке, высоком клетчатом галстухе и гороховых панталонах с штиблетами, стоял перед окном и с большим вниманием ловил мух. Дочь сидела за пяльцами; ее небольшая, полненькая ручка в черной митенке грациозно и медленно подымалась и опускалась над канвой. Ненила Макарьевна сидела
на диване и молча посматривала
на пол.
Поля пренаивно объявил, что он братца пикой заколол; ему объясняют, что братца стыдно колоть пикой, потому что братец маленький, и в наказанье уводят в
гостиную, говоря, что его не пустят гулять больше
на улицу и что он должен сидеть и смотреть книжку с картинками; а Колю между тем, успокоив леденцом, выносят ко мне
на галерею.
Как большая часть из них, он, и сам-то неизвестно для чего выстроенный, имел сверх того еще в своем бельэтаже (тоже богу ведомо для каких употреблений) несколько
гостиных — полинялых, запыленных, с тяжеловатою красного дерева мебелью, имел огромное зало с паркетным, во многих местах треснувшим
полом, с лепным и частию уже обвалившимся карнизом, с мраморными столами
на золотых ножках, с зеркалами в старинных бронзовых рамах, тянущимися почти во всю длину простенков.
После этого у Ани не было уже ни одного свободного дня, так как она принимала участие то в пикнике, то в прогулке, то в спектакле. Возвращалась она домой каждый день под утро и ложилась в
гостиной на полу, и потом рассказывала всем трогательно, как она спит под цветами. Денег нужно было очень много, но она уже не боялась Модеста Алексеича и тратила его деньги, как свои; и она не просила, не требовала, а только посылала ему счета или записки: «выдать подателю сего 200 р.» или: «немедленно уплатить 100 р.».
Целый ряд высоких комнат с паркетными
полами, оклеенных дорогими, тисненными золотом, обоями; столовая «под дуб» с развешанными по стенам плохими моделями дичи, с огромным резным буфетом, с большим круглым столом,
на который лился целый поток света из висячей бронзовой лампы с молочным абажуром; зал с роялем, множеством разной мебели из гнутого бука, диванчиков, скамеек, табуреток, стульев, с дорогими литографиями и скверными олеографиями в раззолоченных рамах;
гостиная, как водится, с шелковой мебелью и кучей ненужных вещей.
Полковник, очевидно, очень трусил неприятеля. Будучи храбрым и даже отважным в своей канцелярии, равно как и в любой губернской
гостиной, и
на любом зеленом
поле, — он пасовал перед неведомым ему неприятелем — русским народом. Но боязни своей показать не желал (она сама собой иногда прорывалась наружу) и потому поторопился дать иное, но тоже не совсем для себя бесполезное значение вызову предводителя
на секретное слово.
Горбатенькая тетя Леля, все еще не выпуская Дуниной руки, стояла посреди светлой, уютно убранной
гостиной, обставленной мягкой, темно-красной мебелью, с пестрым недорогим ковром
на полу, с узким трюмо в простенке между двух окон, с массой портретов и небольших картин
на стенах. У письменного стола, приютившегося у одного из окон, поставив ноги
на коврик шкуры лисицы, сидела, низко склонившись с пером в руке, пожилая женщина в черном платье.
Банкирша отняла от лица платок, вскочила и, шурша своим тяжелым платьем, заходила по
гостиной. Слезы, самые настоящие, крупные, капали с ее глаз
на пол.
Длинный черный гроб, сделанный непомерной глубины и ширины, ввиду сказанной нескладности трупа, стоял
на полу. В ногах его горела свеча. Остальная комната была темна, и темнота эта ощущалась по мере удаления от гроба, так что у дверей из
гостиной, чрез которые ожидали вдову, было совсем черно.
Когда я вошел в
гостиную, мать, еще более потолстевшая и уже поседевшая, ползала по
полу и кроила какую-то синюю материю; дочь сидела
на диване и вышивала.
Огромный старинный барский дом с несчетным количеством комнат.
Полы некрашеные, везде грязновато; в коридоре пахнет мышами.
На подоконниках огромных окон бутылки с уксусом и наливками. В высокой и большой
гостиной — чудесная мебель стиля ампир, из красного дерева, такие же трюмо, старинные бронзовые канделябры. Но никто этому не знает цены, и мы смотрим
на все это, как
на старую рухлядь.
На другой день, после обедни, все, бывало, поздравлять пойдут. Сядет князь Алексей Юрьич во всем наряде и в кавалерии
на софе, в большой
гостиной, по праву руку губернатор, по левую — княгиня Марфа Петровна. Большие господа, с ангелом князя поздравивши, тоже в
гостиной рассядутся: по одну сторону мужчины, по другую — женский
пол. А садились по чинам и по роду.